Неправильная - Страница 56

— Юлалия, — окликнула я королеву, которая все еще стояла в объятиях сына, — мы укладываемся спать.

Она понятливо кивнула и, взяв принца за руку, утянула его за дверь. Так-то лучше.

— Давай-ка расправим постель, малышка? — предложила я.

Все же я лежала на покрывале сразу после леса, и обе мы оставались обуты. По-хорошему, нам не помешало бы провести водные процедуры, но на них не осталось сил. Мои ушли с последними эмоциями. А Юджелия, даже если не брать в расчет ее особенность, просто маленькая девочка, не привыкшая бодрствовать по ночам.

Когда мы улеглись, малышка прижалась ко мне и тут же засопела. Я же некоторое время лежала, прислушиваясь к звукам. Казалось, что стоит закрыть глаза, как в комнату кто-нибудь ворвется. С этим ожиданием я и уснула.

Мне не снилось снов. К моей радости. Я не хотела вновь горьких воспоминаний. В идеале, проснуться бы в холодной келье, и смыть с себя ледяной водой привидевшийся кошмар.

Меня никто не будил. Как и Юджелию — она все еще сопела под боком. Аккуратно, чтобы не запустить под одеяло сквозняка, я выбралась из постели.

Быстро привела себя в порядок. При этом старалась не обращать внимания на свое отражение. Я изменилась. И дело даже не в болезненной худобе, а в самом восприятии. Не время и не место сетовать на внешность. Но на грудь, куда меня ударили ножом, я смотреть все равно не стала. Без того проблем хватало.

Надеюсь, мой брак быстро разрешится. А после… мое слово Одноликому — никогда больше не выйду замуж!

Многое из открывшихся воспоминаний было бесполезным, ведь я задавала вопросы, будучи пятнадцатилетней девчонкой. Но Армелия знала свое дело. Возможности Хранительницы она описала достаточно подробно. Впрочем, как и обязанности. И как бы я ни хотела не использовать этот дар, только он подарит мне свободу.

Последняя догадка привнесла надежду и весомо подняло настроение.

Вернувшись, застала Юлалию, что с улыбкой наблюдала за спящей дочерью. Только теперь я задумалась над своим отношением к Юджелии. Да, она чудесный ребенок, но никогда раньше не замечала за собой особой любви к детям. Тем более такого странного желания — защищать любой ценой.

Но ведь и королева не выразила и капли недовольства моему поведению. Напротив, доверила дочь безо всяких возражений. Я осмотрела комнату, нет ли еще посетителей. Не было.

— Юлалия, почему ты доверяешь мне? — без предисловий спросила я, усаживаясь в кресло, что стояло возле кровати.

Ловила момент, пока мы одни и решимость не покинула меня.

— Ты Хранительница, — повернувшись ко мне, ответила она, — и решила взять ребенка под свою опеку — никто не сможет тебе помешать.

Она говорила уверенно, словно знала об этом не понаслышке.

— Моя мать рассказывала мне многое, — пояснила Юлалия. — Ваш дар — это материнский инстинкт в некотором роде. И потому я уверена, что Юджелии ничего больше не угрожает.

— Что мы будем делать дальше? — сменила я тему.

— Нам надо поговорить с Максаймом и Астором, — она выразительно посмотрела на меня.

— Я не доверяю им, — честно призналась я.

— Астор все рассказал мне. У тебя есть причины не верить никому, но постарайся хотя бы выслушать их, — не стала она меня переубеждать.

— Хорошо, — согласилась я. — Но нам нужно как можно скорее попасть в Равию. Я хочу, чтобы все это закончилось как можно скорее.

— Ты уже что-то придумала? — догадалась королева.

— Да, — ответила, не поясняя своих замыслов.

Юлалия не стала их выяснять. Внезапно она поникла и опустила глаза.

— Я не смогу вернуться в Равию, — тихо сказала она.

И мне бы ей посочувствовать и поддержать, но во мне ураганом поднялось возмущение. Когда же я привыкну, что частью меня управляет дар?!

— Ты хочешь сказать, что все было зря?! — почти прошипела я. — Меня принесли в жертву просто так?

Королева непонимающе взглянула на меня. Признаться, я действовала неосознанно, подталкиваемая внутренним чутьем на выплеск всего, что засело в глубинах меня.

— Астор же все тебе рассказал! — продолжала я. — Ведь из-за клятвы король не мог тебя искать, а тут я — бесхозная Хранительница! — я кричала шепотом, но казалось, что Юлалия никнет с каждым словом. — И твоим мужу и матери пришла в голову идея: 'А давай-ка кинем ее в пасть чудовищу, сдохнуть рано не должна'. И что теперь? Может, мне вернуться к мужу и покаяться?!

— Александрин, Годард должен тебя освободить. Я уверена в этом.

— А я нет, Юлалия, — уже спокойно проговорила. — Я им не верю. Да и тебе тоже.

— Тебе следует успокоиться, — с робкой улыбкой произнесла она. — Ты в слишком взвинченном состоянии. Астор сказал, что твой дар проснулся не так давно?

Я кивнула. Скрывать не было смысла.

— Знаешь, новые силы во взрослом возрасте довольно болезненно принимаются. Это очень похоже на беременность, — она говорила убедительно, — только рождается не дитя, а дар. Ты ведь еще не можешь им осознанно управлять. К тому же мама говорила, что Хранительницы учатся всю жизнь в отличие от остальных магов.

— И откуда ты это знаешь? — подозрительно спросила я.

— Я ведь целительница, — ничуть не смущаясь моих сомнений, объясняла королева. — И когда-то была безумно любопытной.

— Знаешь, Юлалия, ты слишком спокойна для твоего положения, — задумчиво протянула я.

Слова были сказаны прежде, чем я смогла обдумать их.

— Прости, — пробормотала я, стыдясь своего напоминания.

— Все хорошо, ты имеешь право на вопросы, — ласково произнесла она. — Знаешь, ведь у каждого есть своя защита. У кого-то это слезы, у других — гнев. Я же прячусь за безразличием. Возможно, ты не поймешь меня сейчас, но просто задумайся над вопросом: 'А что хранит тебя?'. Когда найдешь ответ — остальные вопросы просто отпадут.